Автор: Софи Оберландер (c)
Перевод: Анна Блейз (с)
Источник: «Книга йотунов»
Я не сказитель, не великий бард из потомства Браги. Вдохновение приходит ко мне лишь от Водана… но временами, бывает, мне на ухо шепчут и другие божества. И я со своим скромным талантом записываю то, что слышу, — настолько точно, насколько мне позволяют рука и сердце; но я — несовершенный инструмент, и моим словам не всегда хватает силы. И сейчас, приступая к пересказу истории, которую решил поведать мне Локи, я прошу у вас снисхождения. Эта повесть была вручена мне в дар, и мне позволили разделить этот дар с другими. Кое-что Локи обошел молчанием, а кое-что, возможно, приукрасил. Но надо понимать, что Сигюн — его сокровище, и всё, чем он поделился в этой истории, было открыто мне только с ее согласия.
История эта начинается еще до того, как Локи поселился в Асгарде. Нет, разумеется, к тому времени он уже давно побратался с Одином и часто навещал Всеотца и даже иногда ему помогал, выполняя кое-какие поручения и доставляя важные известия. И впрямь, разве кто сравнится проворством или хитростью с огненновласым небесным странником? Так что Один нередко доверял ему тайные задания.
Ловкий, зоркий и хитроумный, Локи легко подмечал и те тайны, что другие пытались скрыть от Всеотца, — и приносил о них вести своему побратиму. И до поры эта работа была ему по душе, хотя и не могла дать ему достойного места в чертогах асов. Довольно будет сказать, что, несмотря на всю свою дружбу с Одином, Локи почти никогда задерживался в Асгарде надолго. Ведь кроме этой дружбы, ничто его не привязывало к миру асов. А история наша начинается после великой войны и обмена заложниками, когда на землях Асгарда поселились несколько ванов.
Ньёрд, священный король этого светлого племени, купил мир с асами за собственную жизнь и жизни своих детей и будущих внуков. Он пришел в страну асов как пленник, однако с ним обошлись благородно: никто не оспорил его королевских прав, и среди своего нового народа он обрел уважение и занял почетное место. Он построил себе большой дом на берегу океана, и наполнил его искусными творениями мастеров со своей далекой родины, и насадил вокруг прекрасные сады. Дети его жили там же, пока не выросли и не поселились в своих собственных чертогах. Ньёрд был миролюбивым королем, и жизнь в изгнании казалась ему не столь уж большой ценой за мир между народом Ванахейма и асами. Асы уважали и любили его; многие приходили к нему учиться искусствам ванов — травничеству и ведовству, мастерству миротворца и прочим премудростям, о которых мы лучше расскажем как-нибудь в другой раз. Дети Ньёрда не знали невзгод, и сам он был вполне доволен своей новой жизнью.
Но править народом издалека, особенно таким пылким и страстным, как ваны, все же было непросто, даже с помощью Нертус — супруги Ньёрда, которая не последовала за ним в изгнание и осталась на родине. Мирный договор не положил конец интригам и переговорам, и нередко между Ньёрдом и Одином завязывались споры, в которых каждый пытался отстоять благо своего народа, как он его понимал. Гонцы по-прежнему сновали между чертогами двух королей, хотя первый хрупкий росток перемирия давно уже пустил прочные корни и разросся могучим деревом. Именно на правах гонца Локи и вошел впервые в светлое пристанище государя ванов. И даже сейчас, много лет спустя после того, как развернулось полотно его Вирда, он уверяет, что приложил бы все усилия, чтобы попасть туда раньше, если бы только знал, что его там ожидает.
Итак, Один доверил Локи письма, касавшиеся неких торговых переговоров с ванами, весьма деликатного свойства. Локи должен был отнести их Ньёрду и дождаться ответа. Задание было несложным, но разожгло в нем любопытство. Он ведь еще ни разу не бывал во дворце короля ванов, а между тем о красоте его многие отзывались с восхищением. Ваны строят просторные, широкие дома, открытые солнцу и ветрам, тогда как асы склонны к архитектуре более изощренной и замкнутой от мира. Но Небесный Странник любил красоту во всех ее формах и в этом поручении усмотрел для себя шанс познакомиться с новыми, доселе неизведанными ее обличьями. Вступив на земли короля-заложника, он словно перенесся в чуждый, незнакомый мир, совершенно непохожий на Асгард. Самый удобный путь ко дворцу пролегал вдоль берега моря. Песчасная отмель, соленый воздух, пропитанный запахами моря, крики чаек и прохлада, веющая от воды, бодрили сердце после удушающей строгости Асгарда. К тому же, Локи не таил на ванов никаких обид: вековая вражда, разделявшая этот народ с асами, не распространялась на йотунов. Другие ваны не раз принимали его радушно в своих чертогах, и этот визит тоже не стал исключением. Гостя приветствовали и впустили в широкие ворота внутреннего двора, где привратник, рассыпавшись в извинениях, попросил подождать немного, пока хозяин дома не покончит с неотложными делами. Отказавшись от предложенного угощения, Локи решил прогуляться по саду под звездным небом и осмотреть поближе незнакомые деревья и цветы.
Шагая по дорожке между клумбами, он услышал откуда-то издалека плеск фонтана. Все вокруг навевало покой, и Локи понял, почему многим так нравится гостить в чертоге Ньёрда. «Хорошо, что этот ван живет теперь среди асов», — подумал он, наклоняясь над роскошным багряным цветком, чтобы вдохнуть его аромат. И тут до него донесся какой-то странный писк. Вскинув голову, он лишь краем глаза успел заметить невысокую фигурку, поспешно скрывшуюся за кустом, усыпанным яркими цветами. Как и полагается богу всяческих проказ, Локи был любопытен. Он присмотрелся: под кустом были рассыпаны цветы, а среди них лежала перевернутая корзинка с шитьем. Усмехнувшись, он подкрался ближе и заглянул за куст, но маленькая незнакомка метнулась прочь и спряталась снова. Локи расхохотался:
— Я тебя не обижу, малышка! Выходи!
— Нет! — ответил ему тоненький голосок из зарослей.
Локи подавил смешок.
— Ну пожалуйста! Я тут совсем один, даже поговорить не с кем.
Он усеслся на камень, скрестив ноги, и запасся терпением: он чувствовал, что если подождать и не пугать девочку, она выйдет сама. И действительно, вскоре она осторожно выглянула из-за дерева. Локи улыбнулся и поманил ее к себе, изо всех стараясь казаться безобидным. Девочка робко приблизилась на несколько шагов, и Локи улыбнулся вновь, на сей раз — от души. Позже он будет рассказывать, что уже этим первым застенчивым взглядом она пленила его сердце, но в тот миг он этого еще не понял. Девочка подошла, глядя на него во все глаза; казалось, она все еще напугана. Она оказалась худенькая и бледная, очень хрупкая на вид, но все же хорошенькая. «Что она тут делает?» — удивился про себя Локи. Она явно была не из ванов — он не чувствовал в ней того могучего злато-зеленого тока жизненной силы, которую излучает каждый прирожденный ван. Девочка молча смотрела на него, стиснув кулачками край передника.
— Меня зовут Локи. Я здесь по делу. Мне понравился ваш сад.
Он мягко улыбнулся. Чуть помедлив, девочка улыбнулась в ответ, боязливо переступила с ноги на ногу, но все же придвинулась еще чуть поближе.
— Я не хотел тебе помешать, — поспешно добавил Локи. — Я просто не знал, что тут кто-то есть.
Он подвинулся и похлопал по камню, приглашая ее присесть рядом, но девочка по-прежнему глядела на него молча и только моргала, как совенок на свету.
— Как тебя зовут? — наконец спросил он.
— Сигюн, — ответила она еле слышно. — Я здесь живу.
— Что, прямо в саду? — уточнил он с невинным видом, надеясь, что она улыбнется еще раз.
— Нет! — девочка хихикнула. — У меня наверху есть своя комната. Но это — мое любимое место.
Локи серьезно кивнул.
— Понимаю. Здесь очень красиво.
Эффектным жестом он извлек из рукава и проянул ей яркий пурпурный цветок. Девочка взвизгнула от восторга и осторожно пощупала лепестки: таких цветов она еще не видела.
— Как ты это сделал? — восхищенно прошептала она и подступила еще на шаг.
— Наколдовал! — ухмыльнулся Локи и снова жестом пригласил ее сесть. На этот раз приглашение было принято: девочка устроилась на камне, поджав под себя ноги, и, продолжая рассматривать цветок, все же время от времени поглядывала с любопытством на странного гостя. К тому времени, как Ньёрд вышел в сад приветствовать посетителя, Сигюн уже перестала робеть и увлеченно беседовала со своим новым знакомцем, то и дело заливаясь негромким смехом. Ньёрд не спешил подойти к ним: приятно было видеть, что малышка так счастлива. Но, в конце концов, он кашлянул, давая знать о своем присутствии. Локи вздрогнул от неожиданности и уставился на него с некоторым смущением, а Сигюн взвизгнула снова. Бросившись к Ньёрду, она крепко его обняла и, лопоча что-то по-вански, потянула за собой, знакомить со своим новым другом. У того на лице читалось такое откровенное восхищение, что хозяину дома пришлось потрудиться, чтобы сдержать усмешку.
— Вижу, ты познакомился с моей приемной дочкой.
Ньёрд ласково кивнул девочке, а Локи все никак не мог стереть с лица улыбку.
— Она была так добра, что согласилась составить мне компанию.
— Он подарил мне цветок, — сообщила Сигюн королю морей.
— Очень мило с его стороны. Да еще и твой любимый цвет! — Ньёрд погладил девочку по голове. — Но, боюсь, теперь мне придется похитить твоего приятеля. Нам надо обсудить кое-какие дела. Я его обязательно верну, но чуть попозже, — пообещал он, исподтишка обменявшись улыбками со своим йотунским гостем.
Девочка разочарованно вздохнула, но возражать не стала и, кивнув, послушно помахала на прощанье новому другу. Локи ответил тем же; на губах его все еще играла легкая улыбка.
Благополучно обсудив дела с хозяином дома и подняв чаши за достигнутый договор, Локи действительно улучил минутку, чтобы увидеться с Сигюн, но только и успел, что попрощаться еще раз.
Неделя тянулась за неделей, а из головы у него все не шло это странное дитя, порхающее, как призрак, в садах короля ванов. И Локи зачастил во владения Ньёрда, под любым предлогом изыскивая возможности для визитов. Не всем из гостей, собиравшихся во дворце ванского короля, внезапная встреча с этим йотуном пришлась бы по вкусу, хоть Один и считал его названым братом. Но до этих собраний Локи и самому не было дела. Гуляя с Сигюн по саду или по берегу моря, он развлекал свою маленькую подругу беседами и забавными фокусами, а прочим уделял лишь столько времени, сколько того требовали приличия. Ньёрд был неизменно радушен, хотя во взгляде его подчас и мелькала насмешка. (Если бы Локи дал себе труд задуматься, он мог бы припомнить, что многие ваны провидят будущеее — или, по крайней мере, сильны в предчувствиях.) У Локи вошло в привычку приносить Сигюн подарки — какие-нибудь простые, но милые вещицы, при виде которых она наверняка улыбнется. Не вызывало сомнений, что в доме Ньёрда ее любят и хорошо о ней заботятся; к тому же, многие богини, особенно Фригг, Эйр и Идунн, часто навещали ее и тоже баловали подарками; но все же девочка оставалась очень застенчивой, и Локи все никак не мог понять, почему даже в самые радостные мгновения ее словно темным облаком окутывает какая-то необъяснимая печаль. Напрасно он пытался расспросить Одина: названый брат лишь покачал головой и сказал, что с этими вопросами следует обращаться к Ньёрду. Прошел почти целый год, прежде чем Локи, наконец, решился.
На сей раз визит был деловым. По знаку хозяина дома Локи проследовал за ним в уединенный зал советов, и когда Ньёрд обернулся к нему, Локи увидел перед собой не короля и правителя, а обеспокоенного отца.
— Ты ее любишь, — заявил Ньёрд без обиняков, и прежде, чем Локи, ошеломленный и слегка испуганный, успел ему возразить, добавил: — И хочешь узнать о ней больше.
Локи оставалось только кивнуть.
— Я не причиню ей зла! — выпалил он, опасаясь, что Ньёрд, по примеру многих асов, подозревает его в самом худшем. Но тот лишь отмахнулся и продолжал:
— Я знаю. Я вижу это, вижу в нитях. Причинить ей зло ты способен не больше, чем я. — Морской король с тяжелым вздохом опустился на скамью напротив стройного йотуна. — Но ты хочешь знать, откуда она родом. — Наполнив чаши, он привстал, вручил одну гостю и снова сел. Глаза его потемнели. — Мой сын нашел ее несколько лет назад, вскоре после того, как мы достроили этот дом. Ей было года четыре или пять, не больше. Ингви встретил ее в лесу — она сидела и плакала, одна-одинешенька, растрепанная, голодная, вся в синяках. Она попыталась от него убежать, но была слишком слаба и напугана, а у него есть подход к детям. Он успокоил ее и привел ко мне. — Ньёрд задумчиво улыбнулся, но в улыбке сквозила горечь. — Мы так и не узнали, откуда она пришла… Подозреваю, что она… — Ванский король запнулся, пытаясь подыскать в языке асов слово, которое не прозвучало бы слишком обидно. — …что она, прошу прощения, полукровка. — Он подался вперед и продолжал вполголоса: — Я всегда подозревал, что в этой девочке кровь асов смешалась с кровью йотунов. Потому-то… — Ньёрд поджал губы. — … потому-то ее и бросили. Она такая хрупкая… слишком нежная, чтобы жить среди йотунов. Но если она и впрямь полуйотун, кое-кому из асов это может прийтись не по вкусу, — поморщился Ньёрд и добавил: — На самом деле я точно не знаю. Может быть, я ошибаюсь. Сама она ничего рассказать не смогла. Мы только знаем, что с ней обращались дурно, а потом бросили, и на этом все.
— Я однажды спросил ее, откуда она родом, а она расплакалась, — потрясенно прошептал Локи.
Ньёрд кивнул.
— Всего год прошел, как ей перестали сниться кошмары. Но она по-прежнему очень пуглива. Она привыкла к этому дому, и я ее люблю, как родную. Она это знает, — вздохнул он. — Но не всякая рана заживает легко. — Он медленно отхлебнул из чаши и уставился в огонь, плясавший и потрескивавший в каменном очаге. — Женщины о ней заботятся, но… обращаются с ней, словно с каким-то ручным зверьком. Не думаю, что кто-то из них принимает ее всерьез — кроме, разве что, Фригг, да еще Идунн. Я знаю, она похитила твое сердце, — Ньёрд твердо взглянул Локи в глаза. — Эти асы так рано женятся! Что за обычай! Я… я не могу так. Это не по-нашему.
— Я и не собирался просить ее руки, — тихо промолвил Локи. — Она слишком молода. — Он опустил глаза. — Я собирался ждать. Ждать, пока она не станет гораздо, гораздо старше.
— Так и начертано в нитях, — улыбнулся Ньёрд. — Будь ей другом. Ей это нужно. А о прочем поговорим, когда она станет старше. Кстати, она уже сообщила мне, что собирается за тебя замуж, — ухмыльнулся он прямо в лицо ошарашенному небоходцу: ему все-таки удалось застать этого изворотливого йотуна врасплох! Он нарочно не стал продумывать эту часть разговора заранее, чтобы насладиться триумфом сполна. (Как говорит Локи, впоследствии Ньёрд никогда не упускал случая ему это припомнить, а Сигюн по этому поводу хихикает до сих пор.)
Оба посидели молча.
— И еще одно, — медленно проговорил Ньёрд. — Я знаю, что у тебя в Йотунхейма есть жена. — Локи открыл было рот, но Ньёрд предостерегающе вскинул руку. — Когда Сигюн подрастет, ты должен будешь сам ей все рассказать. Я хочу, чтобы она знала, на что идет. — Локи кивнул, снова вспомнив, что обычаи ванов так же далеки от тех, что приняты у асов, как обычаи асов — от йотунских. — И построй себе дом в Асгарде. Она не создана для бродячей жизни… Боюсь, она не выдержит, если ей придется скитаться с места на место. — Ньёрд поднялся и двинулся к двери; Локи последовал за ним. — Моя дочь мудрее, чем кажется.
— Я знаю, — улыбнулся Локи, на мгновение сбросив с себя все маски. — В этом — ее сила, и в этом же — ее великое горе.
Прощаясь с ванским королем, он благодарно склонил голову. На сердце у него полегчало. Не хотелось и думать, чем могла бы закончиться такая встреча, окажись на месте Ньёрда ко-то другой.
Через несколько лет уже ни для кого не было тайной, что огненновласый побратим Одина задумал посвататься к юной приемной дочери Ньёрда. Некоторых асов это изрядно возмущало, но Ньёрд оберегал девушку от всех пересудов и кривотолков. Самого его, похоже, ничуть не беспокоило, что его воспитанница собирается замуж за йотуна. Вышел из себя он только однажды — когда кто-то обвинил его в торговле детьми: подразумевалось, что своим согласием на эту свадьбу Ньёрд, ни много ни мало, продает Сигюн в рабство. Уплаченная обидчиком вира пополнила сундук с приданым Сигюн и заткнула рты всем, кто еще мог бы отважиться на подобные открытые обвинения. В гневе король морей был грозен и холоден, как сам океан, и тот, кому доводилось испытать этот гнев на себе, впредь уже не рисковал вызвать его еще раз. И все же любовь, связавшая Локи и Сигюн, для всех оставалась загадкой, и многим казалось, что Локи попросту приворожил воспитанницу Ньёрда каким-то своим йотунским колдовством… страшно даже и представить, зачем ему это понадобилось!
Из каждого своего путешествия Локи возвращался с очередным подарком для Сигюн и в конце концов действительно построил собственный дом на окраине Асгарда — еще один подарок для будущей жены, во владение которым ей предстояло вступить в день свадьбы. А ему в день свадьбы предстояло узнать, что все эти годы она бережно хранила тот удивительный пурпурный цветок, с которого началась их дружба. Они принесли свои брачные клятвы, когда Сигюн исполнилось пятнадцать лет… но это уже совсем другая история.
Sophie Oberlander (c)
Перевод: Анна Блейз (с)
Настоящий перевод доступен по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivs» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 3.0 Непортированная.
