Автор: Гэри Дейонг (c)
Перевод: Анна Блейз (с)
(Примечание: В основе этой заметки лежит чистый, необработанный опыт НЛГ, необычного личного гнозиса, который я решил закинуть в общий котел: ведь только так и можно выяснить, дотягивает ли он до ЛГПС — личного гнозиса, подкрепленного свидетельствами. С Йормунгандом я работаю с середины сентября. Можно расценивать это как один из ответов на попытки общения, которые он не так давно начал предпринимать. Вслед за некоторыми другими духовидцами я — хотя бы удобства ради — пишу о Йормунганде как о сущности одного со мной пола.)
Когда Ее Милость велела мне пойти и поработать с Йормунгандом, меня это совершенно не обрадовало. За некоторое время до того во время одной медитации я, похоже, привлек его внимание, если таковое вообще у него вообще имеется. Дело было в том месте, которое я воспринимаю как границу между бытием и совершенной пустотой. Выглядит оно как темное побережье. Я почувствовал, что за мной следит — ничего не предпринимая — огромный глаз, точно такой, как изображен на карте «Вселенная» в «Таро великанов». Я не придал этому особого значения, но Хела и ее отец, очевидно, решили, что это очень важно. И вот меня отправили на поиски самого аутичного члена этой семейки — в надежде, что мне, быть может, удастся установить с ним какую-то связь.
Несмотря на всю мою предубежденность, следующий этап прошел гладко. Для начала я стал сосредоточиваться на Йормунганде в своих медитациях. И, по-видимому, мне удалось подцепиться к нему, как это у меня обычно происходит при общении с другими божествами. Я стал ощущать, что его сознание постепенно состраивается с моим, примерно так, как это обычно происходит на стадии «сопровождения» — на третьем уровне принятия божества у тех, кто работает в традиции северного шаманизма. В случае с Йормунгандом это ощущается как, по большей части, спокойное и обычно молчаливое присутствие. По моим впечатлениям, он устроен как мощный центр восприятия, вокруг которого кольцами свиваются потоки энергии. Его сознание, насколько мне удалось его почувствовать, сводится, в основном, к постоянной и настороженной бдительности. Эмоции тоже есть, но приглушенные. Чтобы сосредоточиться на нем и побудить его к действию, требуется мощное волевое усилие, направленное на одну-единственную цель. Мысленная состройка с ним — по крайней мере, как показывает мой опыт, — действует, скорее, успокаивающе, но приступать к этой работе в неустойчивом настроении нельзя, потому что Йормунганд, по-видимому, отражает и усиливает все проходящие сквозь него эмоциональные энергии.
Несколько раз оказывалось так, что его мысли доходили до меня облеченными в слова, тогда как считается, что речью он совершенно не владеет. Вскоре после того, как я начал сосредоточиваться на нем в медитациях, в голове у меня всплыла странная фраза, похожая на то, как изъяснялся ЭАЛ в «Космической одиссее — 2001»: «Я вижу меня». Через неделю пришло еще одно слово — «Другие»; при этом на секунду возникло и тут же спало какое-то необъяснимое напряжение. Я истолковал это так, что субъектно-объектные связи Йормунганд воспринимает иначе, чем мы; он проводит границы по-другому.
Чтобы развить наши отношения дальше, я попытался спросить у Йормунганда, что он делает, и в ответ пришла целая фраза: «Я наблюдаю Ничто». Если это не была игра воображения, то, судя по всему, такой ответ связан с положением Змея на границе Мидгарда, где он отделяет воды мирового океана от первичных вод Гиннунгагап. Если пойти несколько дальше, то можно предположить, что восприятие пустоты — это первый шаг в установлении границы, которая от нее защищает. Это первый акт разделения, с которого начинается вселенная, творимая наблюдателем. Ничто — не поддающееся определениям, но по-своему активное, — это забытье и полное уничтожение; осознание и наблюдение помогают ему противостоять.
Судя по всему, процесс восприятия — это главное, что интересует Йормунганда. Ему нравится смотреть на подвижные образы и цвета и, в особенности, на оживленные потоки транспорта. Его мыслительные процессы, по-видимому, сосредоточены на тех клубящихся и свивающихся кольцами потоках энергии, которыми окружен его центр восприятия. Все остальное для него — это некое неопределенное «где-то там». Я обнаружил, что эти формы энергии можно активизировать и очень приблизительно состроиться с ними при помощи определенных даосских упражнений. В мой обычный комплекс упражнений входит форма движения, производная от «ладони двойной сменной стороны» в системе багуачжан. Эти извилистые, змеевидные движения действительно воплощают в себе многое из того, что пытается сообщить мне Йормунганд, и, они действительно напоминают некую разновидность речи. Кроме того, еще несколько лет тому назад я переработал для себя (впрочем, точнее было бы сказать «исказил») некоторые упражнения цигун, перенеся акцент на спиральное внутреннее движение, и теперь они тоже помогают мне общаться с Йормунгандом. Насколько я понимаю, рёкки в принципе не имеют ничего против даосских упражнений, но то идеальное спокойствие, на достижение которого направлены эти практики, не вполне согласуется с предпочтительным для рёкков способом духовного роста через экстремальные переживания. Однако в случае с Йормунгандом дело обстоит иначе: спокойствие ума не расхолаживает, а, наоборот, только побуждает к дальнейшей с ним работе.
Gary Dejong (c)
Перевод: Анна Блейз (с)
Настоящий перевод доступен по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivs» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 3.0 Непортированная.
