Автор: Гэри Дейонг (c)
Перевод: Анна Блейз (с)
То, что о Модгуд известно относительно мало, в каком-то смысле пошло мне на пользу. Я успел сначала составить о ней собственное представление, а уж потом сравнить его с рассказами других духовидцев, имевших с ней дело. В результате чужие впечатления не столько определили и сформировали, сколько дополнили и подтвердили сложившуюся у меня картину. Первые сны, в которых я принял Модгуд за Хелу, были очень путаными, и я толком не понимал, то ли это сама Хела, то ли кто-то из ее близких. Один автор (которого я вообще-то очень уважаю) по незнанию утверждал, что имя Модгуд родственно словосочетанию «Mud God» — «Бог Грязи», и поскольку в худших из этих сновидений всплывали образы тления и могильной земли, меня в какой-то момент посетила мысль: уж не Модгуд ли это пытается до меня достучаться?
Одной этой мысли хватило, чтобы она пришла въяве, и я удостоверился, что с «богом грязи» она не имеет ничего общего. Она предстала мне в обличье, живо напоминающем о фантазийных картинах Луиса Ройо. Дружелюбная, оптимистичная, полная энтузиазма, она оказалась совершенно чуждой тем образам, которые обычно приходят на ум в связи с Хельхеймом. И это впечатление позднее подтвердилось отзывами других духовидцев. Стражнице Хелы передались некоторые лучшие черты ее отца (по слухам, она — дочь Локи), а непреклонностью она не уступает старшей сестре. И у меня, как и у других людей, работавших с ней, возникло чувство, что Модгуд сильно недооценивают: она заслуживает куда большего, чем пара скупых упоминаний в исторических источниках.
В «Книге йотунов» Мордант Карнивал отмечает, что «когда-то она (или одна из каких-то более древних сущностей, которые влились в ее образ) была в большом почете». Это наводит на мысли о других подобных Модгуд персонажах: Стражница Моста близка архетипу женщины-врат: в каком-то смысле она и есть тот мост, который она стережет. Отголоски этого архетипа сохранились в североевропейских преданиях о сверхъестественных женщинах, стоящих над рекой: одна нога — на одном берегу, другая — на другом. Например, в ирландской саге «Вторая битва при Маг Туиред» встречается такой эпизод:
В Глен Этин, что на севере, было жилище Дагда. Условился он встретить там женщину через год в пору Самайна перед битвой. К югу от тех мест текла река Униус, что в Коннахте, в заметил Дагда на той реке у Коранд моющуюся женщину, что стояла одной ногой у Аллод Эхе на южном берегу, а другой ногой у Лоскуйн на северном. Девять распущенных прядей волос спадали с ее головы. Заговорил с ней Дагда, и они соединились. Супружеским Ложем стало зваться то место отныне, а имя женщины, о которой мы поведали, было Морриган.
Довольно гротескный вариант того же архетипа обнаруживается в «Младшей Эдде»:
Тогда смотрит Тор: стоит выше по течению в расщелине Гьяльп, дочь Гейррёда, ногами в оба берега упирается и вызывает подъем воды. Тут Тор взял со дна большой камень и бросил в нее со словами: «Будет в устье запруда!» И попал он прямо в цель.
Но самая близкую из всех параллелей Модгуд мы находим в зороастрийской «Авесте» («Видевдат», 19.5. 29—30):
Во главе святого моста Чинвад, созданного Маздой,
просят души награды за имущество,
что отдали они здесь, в земном мире.
Приходит затем прекрасная, сильная дева,
чье тело и формы прекрасны,
с собаками, которые различают того,
кто имел много сыновей,
любил людей, имел высокий разум.
Помогает она душе этого праведника вознестись вверх,
выше вершины Хара-березаити, выше моста Чинвад,
и занять место в присутствии самих богов.
Таким образом, перед нами — либо мотив, восходящий к какому-то общему индоевропейскому источнику, либо пример заимствования из индо-иранской традиции. Если верно последнее, то важную роль в этом заимствовании могли сыграть аланы — сарматское племя, территория расселения которого одно время распространялась на Северную Европу.
Чтобы понять происхождение Модгуд не с архетипистской, а с более строгой религиозной точки зрения, мне пришлось полагаться на те субъективные впечатления, которые остались у меня от общения с ней самой и ее родичами. Когда я только начинал работать с рёкками, мне пришлось пройти ряд испытаний и усвоить ряд уроков. Среди прочего, состоялось мое первое знакомство с природой стихий. Я начал с двух стихий, которые у йотунов считаются главными, — с огня и льда. Ко мне пришла (как выяснилось позже, по просьбе Локи) юная огненная великанша по имени Энмира — одна из потомков той Энмиры, которая упоминается в мифах; впрочем, позже Локи сказал мне, что две эти великанши составляют «обобщенный образ». (На том раннем этапе сам он еще не желал общаться со мной напрямую: я не вполне доверял ему, и это могло помешать.) Чтобы понять хоть что-нибудь об огне, нужно было приобщиться и к тайнам льда, а из всех инеистых турсов я тогда готов был общаться только с Модгуд.
Мне встречалось описание Модгуд как «дочки Локи от какой-то инеистой великанши», и сама она этого не отрицает. Итак, я обратился к ней за помощью — и вскоре мне открылось, что думает о своем происхождении она сама. Модгуд направила меня на обучение к своей матери, и та обошлась со мной чрезвычайно вежливо, хотя у меня сложилось впечатление, что с чужаками она обращается несколько иначе: хороший чужак — неподвижный и, желательно, съедобный чужак. И привести его в такое состояние нужно как можно быстрее и не тратя сил попусту. Естественным для нее образом жизни было ледяное одиночество в большом каменном доме. При первой встрече с Локи она попыталась убить его — просто из принципа. Вообще, Локи нечасто сталкивается с теми, кто способен устоять перед его обаянием, а потому такие ситуации его заводят особенно. Вот так и появилась Модгуд.
Яблочко от яблони недалеко падает, и в случае с Модгуд эта пословица оправдалась ровно наполовину: дочка удалась в отца, и уединение и тишина материнского дома быстро ей наскучили. От скуки она стала принялась задирать соседей, а в той части Нифльхейма это было не самым безопасным развлечением. Наконец, она попросту ушла из дому и отправилась на поиски более приятной компании. Она и по сей день обожает общаться со всеми, кто кажется достаточно «безобидным» (то есть, говоря начистоту, с людьми). Кстати, у меня есть сильное подозрение, что ее мать — та самая великанша, которая фигурирует в мифах под именем «Тёкк».
Gary Deyong (c)
Перевод: Анна Блейз (с)
Настоящий перевод доступен по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivs» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 3.0 Непортированная.
