Вепрь Фрейра

Карл Зайгфрид (c)
Перевод: Анна Блейз (с)

Пересказывая миф о карликах, которые выковали молот Тора и копье Одина, Снорри упоминает также о чудесном золотом вепре, которого они смастерили для Фрейра: карлик Брокк «отдал [Фрейру] вепря, говоря, что тот может бежать по водам и воздуху, ночью и днем, быстрее любого коня, и ночью, и в самой Стране Тьмы будет ему светло: так светится у него щетина»^[1].

Этого вепря зовут Гуллинбурсти («Золотая щетина») или Слидругтанни («Страшный клык»). Он везет колесницу Фрейра (так же, как повозку Тора везут козлы, а колесницу Фрейи — кошки).

В некоторых исландских сагах упоминается, что на праздник середины зимы совершали жертвоприношение sonargöltr, «жертвенного вепря». Немецкий исследователь Рудольф Зимек отмечает, что «вне всяких сомнений этого вепря первоначально приносили в жертву богу плодородия Фрейру, атрибутом которого был вепрь». Однако связь Фрейра с вепрем как жертвенным животным не отвечает на вопрос о том, почему его вепрь золотой и сияет ярким светом даже в ночи.

Как же объяснить эту загадку? Начнем с того, что шведские конунги считали себя прямыми потомками Фрейра и приняли вепря как символ своей королевской власти. От вендельского периода (непосредственно предшествующего эпохе викингов) сохранились изображения шлемов, увенчанных фигурой вепря. Однако «кабаньи шлемы» встречаются не только в Швеции.

В древнеанглийской эпической поэме «Беовульф» шлемы с вепрями упоминаются несколько раз. Попадается даже выражение swȳn ofer helm —«кабан на шлеме». Что еще любопытнее, в другом месте поэмы упомянут swȳn eal-gylden, eofer īren-heard — «кабан златоцельный, вепрь железно-твердый». Правда, в тексте не сказано прямо, что под этим описанием подразумевается шлем, но если это и вправду шлем, то загадка с вепрем Фрейра начинает проясняться.

По счастью, в том же «Беовульфе» обнаруживаются следующие строки:

…ярко на шлемах
на островерхих
вепри-хранители
блистали золотом^[2].

И здесь мы уже со всей определенностью может утверждать, что речь идет о шлеме, украшенном фигурой вепря. Но существовали ли такие шлемы на самом деле? Оказывается, да.

В 1848 году в Бенти-Грейндж в Дербишире (Англия) был найден шлем VI или VII века — то есть не так уж далеко отстоящий по времени от тех исторических событий, упоминания о которых встречаются в «Беовульфе». Сам шлем сохранился не лучшим образом, но зато уцелела украшавшая его железная фигурка вепря со щелью на спине (в которую, вероятно, вставлялась настоящая кабанья щетина, как показано на реконструкции). Этот вепрь, прикрепленный к бронзовой пластинке на верхушке шлема, снабжен медными клыками и покрыт медными бляшками, плечи и ляжки его посеребрены, а глаза сделаны из гранатов в золотой оправе.

Итак, перед нами пример металлического вепря со сверкающими глазами и ярко блестящими медными пятнами. Может быть, золотой вепрь Фрейра, упомянутый в Младшей Эдде, — это на самом деле не животное, а волшебный шлем? Такое предположение не лишено смысла: «вепрь», о котором идет речь, вышел из кузницы карликов и, по идее, должен стоять в одном ряду с оружием, которое досталось Одину и Тору в том же сюжете. А упоминание о вепре, запряженном в колесницу Фрейра, вполне может оказаться домыслом Снорри, попытавшегося провести параллель с колесницей Тора, запряженной козлами.

Дж.Р.Р. Толкин, прославленный создатель «Хоббита» и «Властелина колец», был не только писателем, но и ученым, исследовавшим и преподававшим древнегерманскую литературу. В своих лекциях он отмечал, что две старинные поэмы — германская «Песнь о Нибелунгах» и английская «Битва в Финнсбурге» — содержат сцены, в которых персонажи вовремя замечают подкравшихся ночью врагов по блеску шлемов в темноте.

В «Песни о Нибелунгах» воин-скрипач Фолькер узнаёт о готовящемся среди ночи нападении гуннов, заприметив из окна, «как блещут чьи-то шлемы сквозь непроглядный мрак»^[3]. Точно так же замечает предательский блеск в ночи  «юный муж-воеводитель» Хнэф из дошедшего до нас фрагмента «Битвы в Финнсбурге»:

То не восток светается,
то не змей подлетает,
то не крыши горят
на хоромах высоковерхие,
то враги напустились…^[4]

Обратите внимание, что все перечисленные предметы светятся собственным светом: солнце, встающее на востоке, змей [в оригинале draco — «дракон»], изрыгающий пламя, горящие крыши… Шлемы могут лишь отражать свет, но они сверкают так ярко, что их можно принять за настоящие источники света.

Эти литературные описания шлемов, сияющих даже в темноте, указывают на связь между «кабаньим шлемом» и ярко светящимся в ночи вепрем Фрейра. О том же говорят часто встречающиеся в древнескандинавской литературе образы оружия, начищенного до блеска и заменяющего светильники. В Младшей Эдде описывается пир в чертоге Одина:

Вечером, как настало время для пира, Один велел внести в палату мечи. И они так сверкали, что там стало светло, и, пока все сидели за пиром, не нужно было другого огня^[5].

Очевидно, имеется в виду, что отполированное оружие отражало свет огня в очаге. Тот же мотив встречается в прологе к «Речам Сигрдривы»:

На горе он [Сигурд] увидел яркий свет, как будто горел огонь, и зарево стояло до самого неба. Когда он приблизился, он увидел ограду из щитов и в ограде — знамя^[6].

Металлические щиты отражают солнечный свет и сияли так ярко, что герой Сигурд поначалу принимает их за костер. И, судя по всему, образ Фрейрова золотого вепря, светящегося в темноте, принадлежит к той же литературной традиции, в которой блеск оружия принято уподоблять сиянию огня или солнца.

Остается вопрос, для чего воины украшали свои шлемы фигурками вепрей. Ответ находится в том же «Беовульфе». Прежде чем войти в озеро, кишащее чудовищами, и сразиться с матерью Гренделя, Беовульф вооружается и, среди прочего, надевает на голову уже знакомый нам предмет:

… и шлем сверкающий
нужен воину
в бучиле темных
водоворотов,
кров надежный,
увитый сетью
и золоченым
вепрем увенчанный
(так он умельцем
лет незапамятных
был выкован дивно,
что ни единый
удар в сражении
ему не страшен)^[7].

Это описание перекликается с изображениями шлемов вендельского периода, украшенных фигурками вепрей. Обратите внимание, что автор «Беовульфа» упоминает о сверкающем блеске шлема и о том, что благодаря украшению в виде вепря «ни единый / удар в сражении / ему не страшен»^[8]. Надо полагать, изображение вепря на шлеме обеспечивает воину защиту бога Фрейра.

Можно, конечно, задаться вопросом, какое отношение имел бог плодородия к защите воинов. Однако следует понимать, что функции скандинавских богов не настолько четко очерчены и не настолько узки: Фрейр — не только бог плодородия, но и славный прародитель шведских конунгов, ассоциирующийся со свирепым диким вепрем и более чем способный защитить воина в пылу сражения.

И в заключение стоит добавить любопытную деталь: наносник шлема из Бенти-Грейндж вдобавок украшен серебряным крестом. Судя по всему, владелец этого шлема решил перестраховаться  и призвать себе на защиту одновременно и Фрейра, и Иисуса (ремень, мол, — это хорошо, но и подтяжки не помешают!)

Karl E.H. Seigfried (c)
Перевод: Анна Блейз (с)

Настоящий перевод доступен по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivs» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 3.0 Непортированная.