Строфа 2 «Прорицания вёльвы» (комментарии У. Дронке)

Строфа 2 «Прорицания вёльвы»
Автор: Урсула Дронке (c)
Перевод: Анна Блейз (с) 
Источник: комментарии У. Дронке к «Прорицанию вёльвы»

Стефани Пуй-Мун Лоу, «Циклы»

2. Ek man iötna
ár um borna,
þá er forðom mik
fœdda höfðo;
Nío man ek heima,
nío íviðiur,
miötvið mæran
fyr mold neðan.

Великанов я помню,
рожденных до века,
породили меня они
в давние годы;
помню девять миров
и девять корней
и древо предела,
еще не проросшее.

Я помню великанов, / рожденных в начале времен, / (тех,) кто в давнюю пору / меня взрастили. / Девять миров я помню, / девять древесных великанш, / славное древо меры / под землей.

2/4. dda: женский род, аккузатив единственного числа. Первое указание на то, что речь идет от лица женщины. Поскольку подлежащее стоит во множественном числе, я полагаю, что dda следует переводить как «взращенную; выпестованную», а не как «порожденную».

2/5—8. В этих строках представлена связная и структурированная картина подземного мира, параллелей которой не находится ни в одном скадинавском тексте. Но различные ее элементы встречаются по отдельности в разных источниках, и здесь поэт искусно сводит их воедино.

2/5. o heima, «девять миров»: аналог встречается в «Речах Вафтруднира» 43: o kom ek heima / fyr Niflhel neðan; / hinig deyia ór heliu halir — «Я прошел через девять миров до Нифльхель (глубже Нифльхель?); в эти миры люди уходят по смерти [букв. умирают] из Хель (из могилы?)». Хотя география Нифльхель и Хель здесь остается неясной, эти «девять миров» — определенно миры мертвых; из них великан Вафтруднир черпает свою мудрость и в них же спускается смертельно раненый Тор, отступая на девять шагов (ПВ 53/9).

2/6—7. nío íviðiur, / miötvið mæran, «девять древесных великанш, / славное древо меры»: в «Песни о Хюндле» 35 упоминается священное таинство einn … rögna kindar, «одного … из рода божественных владык», которого порождают девять дев-великанш, iötna meyiar.  В двух уцелевших строках «Заклинания Хеймдалля» (в остальном утраченного), которые приводит Снорри («Видение Гюльви» 27), Хеймдалль называет себя сыном девяти матерей, приходившихся друг другу сестрами. Несомненно, это и есть девять дев-великанш из «Песни о Хюндле» 35. Коль скоро Хеймдалль — это мировое древо1См. комментарий к строке 1/4., его «матери» — не что иное, как корни этого древа (по вполне объяснимым причинам представляющиеся как «сестры»). Девять имен этих дев-великанш, перечисленные в «Песни о Хюндле» 37, не содержат элементов, связанных по смыслу с корнями или деревьями: предание, стоящее за строфами 35—37 «Песни о Хюндле», не уделяет особого внимания их физическому облику, и эти девять имен — просто имена великанш, не более того. Но физический образ дерева, вырастающего из тела великанши, сохранился в «Песни о Хельги, сыне Хьёрварда» 16 — в тексте проклятия (жанра, для которого гротеск более чем естествен), которым Атли пытается изгнать великаншу Хримгерд под землю: Nío röstum / er þú skyldir neðarr vera / ok vaxi þér á baðmi barr! — «На девять поприщ глубже, [чем ныне], должна ты быть, / и пусть растет на твоей груди дерево (букв.: сосновая хвоя)!» По-видимому, тот же образ, но в более возвышенным варианте содержится в поэме Эгиля, где сын поэта описывается как kynvið kvánar minnar — «дерево от kyn моей жены», где kyn может означать как «род, семья», так и «пол, женская природа» («Утрата сыновей», 21, в контексте аллюзии на мировое древо, как в ПВ 17, 19).

2/7—8. miötvið … fyr mold neðan, «славное древо … под землей»: в двух эддических текстах корни (мирового) древа прямо связываются с миром мертвых и с великанами. Согласно «Речам Гримнира» 31, у Иггдрасиля три корня: один — в Хель, другой — в стране инеистых великанов, а третий — в мире людей. В «Поездке Скирнира» 35 корни мирового древа уходят глубже «загонов для трупов», во владения великана Хримгримнира.

Для девяти великанш (они же — девять корней мирового древа) поэт использует редкое обозначение великанши — íviðia, встречающееся также в «Песни о Хюндле» 48 (где оно, по-видимому, синонимично выражению brúdr tuns, «жена великана», из строфы 50), в «Списках имен» как имя собственное (раздел «Троллихи») и в «Предваряющей песни» 1, в словосочетании elr íviðiaивидья рожает»; ср. многочисленное потомство ярнвидьи Скади; см. комментарий к ПВ 39/2). Выбрал ли поэт такое слово ради каламубрной переклички со словом viðr, «дерево», корням которого тождественны эти великанши, или таково было традиционное обозначение исполинских корней, со временем приобретшее дополнительные значения, мы, скорее всего, никогда не узнаем. Если íviðia означает «великанша, живущая в дереве или в древесном корне», то объяснить такое словообразование непросто, потому что префикс í- («в», «внутри») обычно присоединяется к существительным, содержащим в себе глагольный элемент (как, например, в слове ía, «обитатель», от a, «жить, проживать»).  Связь с древнеанглийским прилагательным inwidde, «злобный» маловероятна в контексте, где речь идет о корнях «славного», великого древа, да и хейти великанш бывают редко связаны с какими-либо нравственными пороками.

Девять подземных миров связаны с широко распространенными архаическими представлениями о многоуровневых областях бытия, располагающихся под землей и над поверхностью земли и соединенных общей осью — мировым древом или столпом. В евразийских ритуалах через эти области, или миры (которых обычно насчитывается девять или семь), путешествует шаман, погруженный в транс; иногда они символически обозначаются зарубками на стволе дерева или последовательностью деревьев, на которые должен взобраться шаман (Толли также приводит примеры, в которых шаман спускается в нижний мир по корням дерева)2Harva, Der Baum des Lebens, 135—144; Tolley, “A Comparative Study…”, 423, 449.. Скандинавская концепция девяти небес сохранилась лишь в «Списках имен», в разделе «Небеса», где перечисляются их названия (Níu eru himnar / á hæð talðir — Девять небес есть, / сочтенных вверху»). Память о системе, в которой насчитывалось девять небес и девять подземных миров, а глубже «корней» земли лежала глубочайшая область (Тартар или Нифльхель), сохранилась в «Теогонии» Гесиода, 722—728. У Гесиода уровни мироздания переосмыслены как расстояния, измеряемые временем:

Если бы, медную взяв наковальню, метнуть ее с неба,
В девять дней и ночей до земли бы она долетела;
Если бы, медную взяв наковальню, с земли ее бросить,
В девять же дней и ночей долетела б до Тартара тяжесть3Гесиод, «Теогония», 714—717, пер. В. Вересаева. — Примеч. перев..

fyr mold neðan, «под землей». Я понимаю это так, что поначалу вёльва знала мировое древо лишь в виде его корней, еще не пробившихся на свет. Но не исключено, что это выражение относится не к мировому древу, а ко всему подземному миру, который она помнит (nío heima … fyr mold neðan — «девять миров … под землей»).

Ursula Dronke (c)
Перевод: Анна Блейз (с)

Настоящий перевод доступен по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivs» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 3.0 Непортированная.

  • 1
    См. комментарий к строке 1/4.
  • 2
    Harva, Der Baum des Lebens, 135—144; Tolley, “A Comparative Study…”, 423, 449.
  • 3
    Гесиод, «Теогония», 714—717, пер. В. Вересаева. — Примеч. перев.